Милова!

Я уже вижу тебя, чувствую твой легкий, астральный аромат, в этом аромате есть свежесть лимонов и померанцев, свежесть мирры и коричного листа, кудрявой мяты и березового сока, камфоры и сосновых иголок, свежесть майского дождя, морозного ветра и родниковой воды, твой аромат одновременно источает тепло, как бергамот и кипарис, мускус и жасмин, нарцисс и как розовое дерево, а может и как ирис… В этом аромате сливается и то, и другое, летучее и тяжелое, но они не просто смешиваются, а являются чем-то единым и к тому же небольшим и слабым и в то же время прочным и крепким, как кусок тонкого переливчатого шелк, как медовой сладости молоко, в котором растворяется пирожное, - какой-то непостижимый аромат, неописуемый, он не помещается никуда, собственно, его вообще не должно быть и все-таки он есть – в самой великолепной неоспоримости, я чувствую его.

И я следую за этим ароматом с колотящимся от страха сердцем, потому что смутно догадываюсь, что не я следую за ароматом, а аромат захватил меня в плен и теперь непреодолимо влечет к себе.